Г. Д. Гребенщиков

Кан и Ябоган

анская долина представляет громадную котловину, окруженную со всех сторон горами. Площадь, по всей вероятности, занимает никак не менее 30 квадратных верст, если не больше. Общий вид ее чрезвычайно живописен, особенно если смотреть с южной стороны, с горки. Далеко-далеко простирается почти ровная зеленая поверхность, на которой там и сям выделяются, то отдельные точки, то сплошные мазки, как на картине, - это бродит калмыцкий скот, которого в долине пасется, как говорят, не менее 30-40 тысяч голов. Изредка, кое-где среди зелени, блестит, как секло, вода, окаймленная темно-зеленым камышом. Это озерко-болотце служит приютом громадному количеству водной и болотной птицы.

В южном конце долины, почти у самых гор, находится довольно большое озеро (около 3000 кв. саж.), под вечер обычно сплошь покрытое варнавками и кряковыми утками. Это озеро вместе с другими, которых тут более 200, некогда составляло одно, заливавшее всю долину. Постепенно затем оно дренировалось. Оттого верхний слой этой долины кочковат, а в некоторых местах сохранились трясины.

Мимо большого озера тянется от Черного Ануя Уйманский тракт. По обеим сторонам его, на расстоянии примерно версты от озера, по направлению к селу Черный Ануй идут бугры, которых я насчитал более 60. Бугры идут рядами, почти параллельно дороге.

Но меня манила в долину, кроме ее красоты, дичь. Впрочем, охота была неудачной, так как за неделю до моей поездки прошел град, разогнавший всю птицу. К довершению же неудачи, я чуть не утонул в одной трясине.

В Канской долине я пробыл почти целый день. К вечеру погода стала портиться, пошел небольшой дождь, почему я немедленно и уехал.

При такой погоде ехать 5-6 часов до дому не хотелось, а потому я заночевал в Кане у родственника Егора Сергея Вырышева, человека бывалого и знающего калмыцкий быт до тонкости. Когда я рассказал ему о своей неудачной охоте, он предложил мне побывать на Ябоганском озере.

Желание поохотится, а также рассказ Николая Басаргина об абыс ябоганском и чудные свойства этого озера заставили меня совершить еще одну поездку на Ябоган, до которого от Тюдралы считается верст 35.

Дорога на озеро идет через Усть-Кан. В виду того, что за четыре дня до нашей поездки туда шли дожди, мы не могли рассчитывать благополучно переправиться вброд через Чарыш (брод находится в 5-6 верстах выше Кана), то решили ехать из Кана на прямой Уйманский тракт, то есть через Канскую долину. Отъехав от селения версты четыре, мы свернули вправо, на юго-восток. Дорога шла все время по долине с легкими подъемами. Путь этот ничего особенного не представляет. Верстах в 6-7 от Канской долины по дороге мы встретили целый ряд бугров, расположенных как раз посредине долины, в ее продольном направлении. Через пять часов езды достигли мы, наконец, Ябоганской долины, напоминающую, во всех отношениях, Канскую: и направление, и величина, и ограничение долины горными хребтами, почва - все это было, как в Канской долине. Озеро - цель нашей поездки - находилось почти в самом восточном конце долины, с левой стороны реки Ябоган. Было уже совсем темно, когда мы подъехали к озеру, но все же можно было на нем различить стаи спящей птицы. На ночевку расположились мы на берегу, у избушки, построенной несколько лет тому назад канским богачом М. для своих приказчиков.

Мы проснулись с восходом солнца. Со всех сторон долины начал подниматься туман, который был настолько густ, что на расстоянии 50-100 шагов ничего не было видно. Постепенно он поднимался все выше и выше и, наконец, высоко-высоко повис над нами в виде большой белой пелены.

Озеро оказалось небольшим. Диаметр его, измеренный зимой Н. Басаргиным, равнялся 50 саженей. По форме оно напоминало блин. Вода в озере чрезвычайно прозрачна и от большой глубины кажется черной. Дно озера, с обрывистыми берегами, напоминает большую воронку и такое глубокое, что Н. Басаргин, ловивший зимой рыбу, не мог достать дна при помощи веревки длинною до 17 саженей. Рыба в озере - таймени, хариусы и пр. - водится в большом количестве.

Лет 25 тому назад, по словам Н. Басаргина, на берегу этого озера жил абыс, калмыцкий жрец, про которого говорили, что он мог приводить воду в озере в волнение, показывая разные чудесные явления на нем и т.п.

Этот абыс раз как-то в озере увидел двух коней, утонувших за два года перед тем в Тенгинском озере, почему и стал после этого утверждать, что Тенгинское озеро сообщается с ябоганским при помощи подземного хода.

Проведал про чудеса этого абыса какой-то канский священник-миссионер. Он явился на озеро, отслужил с его четырех сторон молебен, поставил деревянный крест и стал уговаривать абыса принять православие, напирая главным образом на то, что Бог христианский сильнее Бога калмыцкого, и предложил ему теперь, после освящения озера, испробовать это. Абыс вышел из своей юрты на берег и приказал озеру прийти в волнение. Но к своему изумлению, увидел, что озеро оставалось спокойным.

Как ни молил абыс, в течение нескольких дней, своего Бога заступиться за поруганную честь и показать, что он выше христианского Бога. Ничего из этого не вышло. Через год абыс принял христианство.

Упомяну про еще одно свойство озера. Лодка, находящаяся на середине его, без видимой причины прибивается к берегу, точно вода в середине озера поднимается снизу и этим движением прибивает ее к берегу.

Охота наша удалась, можно сказать, на славу, но дичи есть нам не пришлось - мясо варнавок так было невкусно (отзывалось тиной), что мы отдали все настрелянное нами калмыкам.

В семь часов вечера мы покинули озеро и в двенадцатом часу ночи были уже в Усть-Кане.